Заодно зайдя в магазин занимающийся продажей различного инструмента, прикупил шлифовальную бумагу и небольшую баночку лака. Хотя мне и говорили, что скучать на судне не придется, иногда на меня накатывало нечто похожее на сплин, и хотелось остаться одному. Просто так сидеть без дела, было просто невмоготу, и я то перебирал свои вещи, то чистил оружие, а то и просто устраивался у иллюминатора с сигаретой в зубах и мог безучастно смотреть на бесконечное море, расстилающееся за окном. Приобретенное, предназначалось именно для этого. Просто в какой-то момент, я решил, что нужно привести в порядок свою винтовку. Учитывая то, что я нахожусь в местах более цивилизованных, иметь при себе оружие в таком виде, в котором оно находилось сейчас, мне показалось неправильным. Поэтому в один из вечеров, я сняв с приклада остатки лака, постарался привести его в надлежащий вид, а после покрыть лаком, чтобы не допустить новых задиров, замятин, да и вообще придать оружию более приличный вид. Не скажу, что все получилось как должно, но и отвращения при взгляде на нее тоже не возникало, да и время я потратил не зря.
Летняя резиденция Японского Императора, ничем особенным не выделялась. Обычный домик, расположенный на побережье Японского моря. Да, роскошный, красивый, огороженный высокой кованой оградой и охраняемый хмурыми строгими мужчинами в национальной одежде с мечами. Но вообще, все это показалось мне несколько наигранным. Типа театральной постановки, кода кто-то старается показать своим видом, что все здесь осталось так же, как и было в старину. Если всё так и есть, не завидую Императору. Оборонять священную особу, а именно таковым представляют Императора во всех газетах и в жизни, с помощью мечей и луков от огнестрельного оружия, означает заведомый провал. Или полный идиотизм. Поэтому и решил, что все здесь показанное скорее предназначено для туристов, нежели действительно является резиденцией монарха. Хотя, вполне возможно, что в те дни, когда здесь находится сам Император, обстановка резко меняется, но наверняка тогда и отменяют все экскурсии сюда.
Все запланированные на маршруте заходы в местные порты были завершены, и мне предстоял десятидневный переход через Тихий океан, с заходом в Берингово море и конечной в порте Сиэтл, Соединенных Штатов Америки. Это был, пожалуй, самый тяжелый переход, потому, что никаких остановок больше не намечалось, и нужно было довольствоваться тем, что имеется на борту корабля. То есть довольно плохонькой библиотекой, состоящей из английских изданий, то есть тех, в которых я совершенно ничего не понимал, не зная этого языка. Посещением ресторана, или бара, и попытками беседы с пассажирами из соседних кают, которые не знали немецкого. Единственные люди, с кем я нашел общий язык, относились к обслуживающему персоналу. Они разумеется не отказывали мне в общении, но у них имелись и другие обязанности, которые с них никто не снимал. Поэтому оставалось желать лучшего, довольствуясь парой слов.
Погода начала портиться уже на третий день, стоило нам только пересечь острова Курильской гряды. Капитан судна, посетивший ресторан, во время общего обеда, постарался успокоить пассажиров, сказав, что подобное встречается довольно часто в этих широтах и потому никакой опасности не несет. Единственное, о чем он попросил, так это держать закрытыми окна наших кают. Все-таки из-за бушующих волн, брызги воды могут залететь внутрь каюты, и привнести с собой немало не слишком приятных впечатлений от холодного душа. Да и в случае порчи морской водой мебели, или каюты по вине пассажира, пароходство вправе будет затребовать компенсацию. Второй просьбой было, не выходить на верхнюю палубу, во время непогоды.
— Если вас, случайно смоет волной, никакой возможности вашего спасения не появится. При таком шторме, это просто невозможно. Поэтому просьба не покидать внутренних коридоров, в это время.
Вот и получается, что мне оставалось только устроиться в кресле у окна, и наблюдать за бушующей стихией. Погода, уже на следующий день разбушевалась настолько, что ни о каких развлечениях не шло и речи. Даже обеды и те не лезли в горло из-за постоянно подкатывающей тошноты. Изредка удавалось опрокинуть в себя пару глотков рома, прямо из горлышка, и закурить сигарету. Кораблик, на котором я сейчас находился, бросало как какую-то щепку, брошенную в бушующий водоворот на произвол судьбы.
Удобное кресло, возле окна, вскоре пришлось сменить кровать. Забравшись с ногами на нее, и уцепившись обеими руками за металлическую спинку, я всеми силами удерживал свое тело от полетов по каюте. Благо, что кровать имела металлический каркас и была намертво прикручена к полу. По словам стюарда, неизвестно как добравшегося до места моего обитания, среди пассажиров первого класса, уже были трое раненых, из-за того, что в самый неожиданный момент они не смогли удержаться на ногах, и расшиблись от удара о мебель. По его же словам, он не помнит ничего подобного, за последние десять лет своей службы на корабле. И посоветовал, быть осторожнее в передвижениях, сказав на последок, что долго продолжаться все это не будет. Шторма такой силы, обычно не бывают продолжительными. Думаю, что он хотел просто успокоить меня.
Из-за постоянного напряжения, в какой-то момент мои силы иссякли, к тому же видимо я задремал и очередная волна, подкинувшая наше суденышко, вышвырнула меня из кровати. Последнее, что я успел заметить угол шкафа с огромной скоростью приближающийся к моей голове. Затем последовал удар, и я, потерял сознание.
Глава 15
15.
Я пришел в себя сидя на полу, возле одежного шкафа, с сильно гудящей головой. Притронувшись к своему лбу, обнаружил большую шишку, скорее похожую на начавший проклевываться рог. Учитывая, что рогов мне наставить некому, шишка скорее была причиной удара о шкаф. Все эти мысли пронеслись в моей голове, и я подумал, что если воспринимаю все это с юмором, значит еще не все потеряно.
Судя по тому, что меня не качало, не кидало из стороны в сторону, и не подбрасывало вверх — шторм, благополучно завершился. Это радовало, но сразу же возникали вопросы, почему в моей каюте такой бардак? Сброшенная на пол постель, открытая дверца шкафа и вывалившиеся оттуда вещи, перевернутая на бок тумбочка, и все остальное, наводили именно на такие мысли. По идее, раз уж шторм закончился, и все успокоилось, здесь уже должен присутствовать стюард, или как минимум уборщик, наводя порядок, в моей каюте, да и то, что я до сих пор находился на полу, а не был заботливо перенесен на свое ложе, тоже навевало нехорошие мысли. В конце концов, я путешествую первым классом, и поддержание идеального порядка в моей каюте входит в обязанности обслуживающего персонала.
С подобными мыслями, я поднялся на ноги, и слегка пошатываясь, хотя скажу, что чувствовал себя достаточно хорошо, если не считать шишки и некоторого головокружения в голове, перешел в соседнюю комнату. Обстановка здесь, была еще более ужасной. Перевернутый стол, прижатый креслом, упирался в дверь санузла, Скомканный ковер лежал возле них, одна из занавесок, прикрывавших окно, была наполовину сорвана с карниза, и смятой тряпкой валялась на подоконнике. Единственное, что совершенно не пострадало, так это встроенный в стену шкафчик со спиртным. И то, только потому, что все выстроившиеся там бутылки, были вставлены в специальные деревянные гнезда с войлочным уплотнителем. И сидели в них, довольно плотно. Поэтому, хотя дверцы шкафчика и были открыты нараспашку, алкоголь, на первый взгляд оказался совершенно целым. Впрочем, на второй тоже, потому что подобрав с пола, чудом сохранившийся бокал, я наполнил его прекрасным Гавайским ромом, к которому оказался очень неравнодушен в последнее время, и закурив свои «Лаки страйк», сделал глоток и наконец, почувствовал себя гораздо лучше.
Что интересно, войдя в этот отсек, я сразу же нажал кнопку звонка, вызывая стюарда, но хотя прошло уже более трех минут, никакого шевеления я так и не заметил. Хотя в обычное время он прибегал, почти сразу же. Я вполне допускаю, что он занят в каких-то других, более неотложных работах, но хотя бы прислать кого-то другого с извинениями было же возможно?
